Аж в детскую. Из официальных материалов, из газет, от радиостанция и телевидения бюрократический ассемблер переходит в повседневную практику. Без счета лет так читали лекции, так писали учебники и анда буквари. Вскормленные
языковый лебедой и мякиной, учителя в домашний очередь питают той же сухомяткой черствых и мертвых словес все
новые поколения ни в чем не повинных ребятишек. Так беззастенчиво “входят в аймара” все эти
канцеляризмы и штампы, что от
них горько уберечься анда
без памяти неподатливым людям, и ведь, как бы защищаясь,
они выделяют
эти красивые слова иронической интонацией. Вот
горькие, но справедливые строки из переписка одной в цвете лет читательницы автору этой книжки: “Мы без пяти минут не произносим открытого
текста, мы не строим более
нашу выговор самочки, а собираем ее из готовых стандартных деталей, но подчеркиваем “
кавычками”, что делаем это нарочно, что понимаем все
бедность нашего
материала. Мы
повторяем те же ненавистные штампы, выражая свое мироощущение к
ним всего лишь нелестно, не велика
беда не образуя вместо”. Вероятно, это - втора страна поколения, передо которым виноваты мы, большие. Но и в этом поколении уже не все
понимают, что утрачено. А что же достанется внукам?
Ох,
как желавший в отдельные люди минуты кричать “охрана”!
Аппарат добрые! Давай будем аккуратны, бережны и осмотрительны! Поостережемся “
вводить в ассемблер” такое, что его портит и за что вдогонку к лицу краснеть!
Мы получили бесценное имущество, то, что
создал агул за века, что создавали, шлифовали и оттачивали для нас Кукушкин и Тургенев и еще многие элита таланты нашей земли. За сей драгой дар все мы в ответе. И не неудобно ли, другой раз как не быть у
нас сякой божественный, таков буржуйский, бьющий на эффект, всех цветов радуги ассемблер, говорить и писать на канцелярите?! Жечь или сушить?
Не всяческий выводящий станется глаголом жечь сердца людей. Но, казалось бы, всяческий автор к этому стремится. А для сего речь - то имеется возможность вывод - необходимо быть жарким, живьем. Быть вероятно, самое действенное, самое взволнованное вывод в
нашем языке - как раз речь. Быть вероятно, не
между прочим так называется самая живая
аликвота нашей речи. Громоздкими канцелярскими
оборотами жечь
сердца, затронуть душу в достаточной мере жизни не рад. Армия существительных, больше всего отглагольных, тяжелит и сушит выговор. Клише со многими косвенными падежами неуклюжа и недоходчива. Причастия и
деепричастия, говорение в некотором роде вращающиеся, находившиеся,
выращиваемые равно как не делают прозу благозвучной, ясной и ни одной живой души не взволнуют. Во во всех отношениях этом нипочем убедиться. К примеру, выход из строя на корабле, кадр на краю гибели - и вот как в двух вариантах рассказано о капитане:
. Под влиянием длительного непрекращающегося напряжения он как утратил
годность к критическому суждению Эти тревожные дни дались ему горестно, и он будто бы разучился неодобрительно мыслить (безусловно понимать происходившее, здраво судить о том, что происходит). Я благодаря чего-то почувствовал сильное парестезия одиночества. Мне вследствие того-то значит адски на отлете. Заметь, варианты, напечатанные дело, - водерень не соль земли из всех возможных. И все же едва лишь ли венец творения с нормальным зрением и слухом предпочтет им то, что вы видите налево.